В 2018 году Любовь Яровикова — педиатр с почти 30-тилетним стажем — пришла на вызов. Восьмилетний Дима болел уже неделю. Несколько дней назад его уже осматривала другая врач, поставила диагноз ОРВИ и назначила антибиотики. Мальчику было то лучше, то хуже. На момент визита Яровиковой у него не было температуры. Врач отметила слабость и красное горло, отменила антибиотики и назначила другую терапию.
Через пять часов после ее ухода мальчику стало плохо (подробности описала «Медуза»), и он умер до приезда скорой, как посмертно выяснилось, от фульминантного, то есть молниеносного миокардита — инфекционного повреждения сердечной мышцы. Подобное заболевание могут диагностировать только профильные специалисты в стационаре, говорит все врачебное сообщество.
Ранее мальчик на проблемы с сердцем не жаловался. Молниеносный миокардит — редкое осложнение, развивается стремительно и часто до остановки сердца симптоматически не проявляется, поясняет доктор медицинских наук, профессор, детский кардиолог Елена Мурашко.
Елена Мурашко доктор медицинских наук, профессор, детский кардиолог «Распознать его в условиях поликлинических, в условиях приема, осмотра на дому очень сложно, практически невозможно. То, что доктор назначил, он назначил симптоматическую терапию. Я считаю, что так поступил бы каждый врач, наверное. Это очень тяжелое, сложное совпадение, что развился молниеносный миокардит. Я могу предположить, что и при госпитализации этого бы не диагностировали. Почему? Потому что не типичные симптомы. Очень не типичные».
Вначале Яровикову обвинили по статье «Причинение смерти по неосторожности», затем его переквалифицировали на «Оставление в опасности». С осени прошлого года это тяжкая статья «Неоказание помощи больному».
Две независимых экспертизы, одна в Иваново, другая — в Петербурге, не выявили прямой связи между действиями педиатра и гибелью пациента. Однако родители Димы считают, что результаты свидетельствуют о вине врача. Госпитализируй она мальчика — и у него был бы шанс выжить. Комментирует адвокат потерпевших Екатерина Батягина.
Екатерина Батягина адвокат «Речь идет не только о миокардите. Речь идет об общем состоянии ребенка, о тяжести его состояния на момент осмотра. Это был уже повторный вызов врача мамой. У ребенка состояние здоровье становилось хуже. У него еще началась рвота. Если бы ребенок был госпитализирован своевременно, врачи изначально провели какое-то обследование. Возможно, уже выявили бы осложнения в виде миокардита не в домашних условиях, а в стационарных условиях. Там бы были оказаны какие-то реанимационные мероприятия. По крайней мере, он остался бы жив».
Защита парирует, что оснований для госпитализации ребенка на момент осмотра не было. На этот счет есть четкие правила. Педиатр не могла предвидеть негативной динамики, поясняет адвокат Любови Яровиковой Анна Коткова.
Анна Коткова адвокат «Яровикова полностью выполнила все клинические рекомендации при осмотре ребенка с ОРВИ. Она осмотрела все его жизненно важные системы. Состояние ребенка в соответствии с записями амбулаторной карты было удовлетворительным. Она назначила ему необходимое лечение. Для госпитализации оснований не было. Там тоже есть исчерпывающий перечень, в соответствии с которыми ребенок подлежит госпитализации. Ребенок под данный перечень не подпадал. Выводы комиссии, выводы специалистов, которые были по ходатайству защиты допрошены — все говорит о том, что вины педиатра нет. Это просто несчастный случай».
Статья, по которой обвиняют Яровикову, обычно применяется к тем медикам, кто отказался приходить на вызов или, в случае со скорой, отказался спасать, например, нетрезвого бомжа. На историю с педиатром эта статья совершенно не ложится, отмечает адвокат, советник специализированной юридической компании «Росмедконсалтинг» Алексей Горяинов.
Алексей Горяинов адвокат, советник специализированной юридической компании «Росмедконсалтинг» «Уголовно-правовое преследование врача при данных обстоятельствах однозначно необоснованно. Статья 124, которая вменяется врачу следствием, имеет совершенно иной состав. Врач непосредственно оказывал медицинскую помощь. Без прямой причинно-следственной связи очень сложно говорить о возможности уголовно-правового преследования врача. Прямая причинно-следственная связь, как правило, возникает в том случае, если непосредственно врач допустил какое-то повреждение, которое привело к смерти пациента».
Подсудимая свою вину отрицает, ссылаясь на ту же экспертизу. Суд по делу Яровиковой завершен. Приговор огласят через несколько дней.
Врачебное сообщество говорит о необоснованных репрессиях медиков. Отмечая то, что Россия в этом вопросе идет против сложившейся мировой практики. В этом контексте вспоминается резонансное дело гематолога Елены Мисюриной, получившей два года колонии за смерть пациента. Или неонатолога Элины Сушкевич. Все экспертизы и мнения светил медицины, отечественных и зарубежных, были в их пользу. Тем не менее на обвинения это никак не повлияло. А между тем, как врачам спасать людей, если они будут знать, что за неблагополучный исход им светит тюрьма.
