Чужие здесь ходят - Почему «самоизоляция» петербургских исторических дворов мешает всем, даже жильцам

Одна из архитектурно-культорологических фишек Санкт-Петербурга — проходные дворы в центре города, когда, идя сквозь «колодцы», можно не только изрядно сократить путь, но и полюбоваться на изнанку города, которая стала одним из его символов. Сейчас это сделать все труднее. Жители центра действуют почти по английскому принципу: мой двор — моя крепость. «Довлатовский» двор, и другие В свое время большой резонанс вызвало закрытие прохода с улицы Рубинштейна к набережной реки Фонтанки мимо так называемого толстовского дома. В нем когда-то проживали Эдуард Хиль и Сергей Довлатов, и многие приходили посмотреть на окна коммуналки. Местные жители здания не принимали такое внимание, потому что гости двора частенько поступали «по-довлатовски»: принимали на грудь, шумели… В центре Санкт-Петербурга, который славится помимо парадной архитектуры, как раз проходными дворами со своей своеобразной аурой, дворы стали массово закрываться на кодовые замки и домофоны примерно десять лет назад. В последнее же время — тотально, что привело ко многим скандалам. Жаловался малый бизнес — его компании часто арендуют помещения во дворах, клиентам стало попасть туда затруднительно. Жаловались культурологи и вообще ценители центра северной столицы — запертые дворы лишили город одного из своих узнаваемых и уникальных брендов. Жаловались полицейские — им в случае погони трудно попасть во двор вслед за преступником, который знает код. Жаловались и активно жалуются сейчас врачи и водители скорой помощи — им не заехать во дворы, а больные могут быть тяжелыми не только в медицинском смысле, но и в прямом. Еще пример, который может привести корреспондент «Нашей версии», из харизматических про дворы. Раньше от станции метро «Василеостровская» через дворы на первую линию Васильевского острова можно было попасть за шесть-семь минут. Сейчас они все «кондоминиумы», и путь в обход занимает минут 20. Но тут даже главное не время. Те проходные дворы — определенный код эпохи, по ним можно водить экскурсию, что порой и бывало. Но, естественно, можно понять и местных обитателей центровых домов. Высокая проходимость через их дворы — высокие риски вандализма. Страдают детские площадки, скамейки, кто-то обязательно захочет справить нужду… Конечно, хочется изолироваться от таких явлений, которые в те же 1990-е носили массовый характер. Жители активно отстаивают свою «сепаратистскую» политику в соцсетях. Вот что, к примеру, пишет жительница дома №9 по 10-й линии Васильевского острова: «У меня в подъезде, это старый дом с широкими батареями, там долгое время по ночам преспокойно спали бомжи. Мне их жалко, но себя тоже — убранство дома превратилось в помойную яму с вонью, которая ушла лишь после полного ремонта. Помогло закрытие двора. Я считаю, как говорится, чужие здесь не должны ходить, это мой здоровый эгоизм жильца, который хочет жить в относительном комфорте». Еще мнение жителя даже не проходного, а проездного двора: «Живу недалеко от станции метро «Рыбацкая». Пока не закрыли двор, через «нас» нередко сокращали дорогу при пробках все — частный транспорт, маршрутки, и даже фуры. И на большой скорости проезжали двор, а у нас там играют дети! Постоянный был риск. Как только наше товарищество собственников жилья приняло решение одомофонить двор, закрыв его решеткой, я просто счастлива и спокойна». Юристы противоречат друг другу Самое любопытное, что профессиональные мнения опрошенных профильных юристов разошлись, и кардинально. Адвокат Сергей Егоров, который несколько раз защищал в гражданских судах интересы управляющих компаний и жилкомсервисов, отмечает: «Придомовая территория входит в общее имущество жильцов жилого дома, как нежилая. Это тоже самое что чердак, подвал, лестничные площадки. Так что двор, а ведь в нем, как правило, есть и пухто, это собственность жильцов, они имеют абсолютное право изолировать двор от посторонних, как свой подъезд. Жилищный кодекс РФ прямо об этом говорит. Это общая, но частная собственность в рамках конкретного жилтоварищества». А вот юрист Олег Бабушкин считает, что всё обстоит ровно наоборот: «Изоляция дворовых территорий — это настоящий самозахват со стороны местных жителей, потому что земля около жилых домов является городской (порой федеральной) собственностью. Никаких юридических прав на «асфальт» люди, живущие в доме рядом, не имеют. Им принадлежит по Земельному кодексу РФ только земля, находящаяся под самим домом». Кто из юристов прав, сразу и не разберешь. В комитете по законности и правопорядку правительства Санкт-Петербурга, который вроде и должен быть третейским судом по таким вопросам, просьбу о комментарии сложившейся ситуации откровенно «замылили». Концепция «Пешеходного Петербурга» Что касается других исполнительных институтов Смольного, то порой есть понимание, что закрытие проходных дворов вредит общему имиджу города. Так, в позапрошлом году правительство всё-таки открыло проходные дворы между Галерной улицей и набережной Адмиралтейского канала, самый центр города, там где Медный всадник. Более того, есть (опять-таки, берем за скобки коронавирус и изоляцию) глобальная концепция «Пешеходного Петербурга», усилия которой ожидали увидеть к 2022 году. Согласно ей, многие культовые проходные дворы второй столицы должны быть открыты для сторонних людей. Посмотрим, что получится. Несмотря на то, что концепция была взята в практическую разработку еще в 2017 году, результата пока не видно. Однако время еще есть. Врачи не могут попасть к пациентам Но у данной проблематики возникла настоящая проблема - ценой многих жизней. Кареты скорой помощи в Санкт-Петербурге, как и в других регионах России, работают по понятным причинам сейчас с повышенной нагрузкой. И вот в центре города из-за замкнутых дворов их деятельность постоянно наталкивается на препятствия. Рассказывает один из врачей Центральной подстанции скорой помощи Санкт-Петербурга, врачи которой ужасно, к слову, пострадали от ковида (заболел уже каждый второй сотрудник): «Пытаюсь въехать во двор — бабушка по вызову, симптомы там характерные для наших дней, реагируем. И что? Решетка как в «Крестах» каких-то на въезд, дуплимся в домофон дворовый, там вход, оказывается, только секьюрити может открыть для начала, но он, конечно, спит. Ночь. Что еще делать… Пока суть да дело, проникли в квартиру больной только через 22 минуты после прибытия к ней. Это вообще… А бабушка, насколько знаю, сейчас в относительном порядке, дотерпела наши скорости…» Медики у нас всегда, но особенно сейчас — люди очень подневольные, зато самоотверженные. И в крайнем случае идущие на амбразуру. Сейчас они в Санкт-Петербурге требуют, чтобы дворы открыли. Хотя бы на время пандемии. «Скорость спасения жизни больных дороже комфорта здоровых людей», - говорят они, это уже цитата из НИИ Скорой помощи им. Джанелидзе.