Степанакерт – Гадрут. Французы, смерч, болезнь и разрушения

– What kind of press are you present? – обратилась ко мне миловидная чёрненькая девушка. С английским у меня нот вери гуд и я забэкал-мэкал в ответ: – Эээ...ай...прэзент фри пресс..."Свободная Пресса" бай рашен. – О, вы говорите по-русски! А я думала вы француз, вы очень похожи на француза. Я ищу французских журналистов. Наверное, французом быть неплохо. Но так уж получилось, что я русский. Точнее, москвич. И сейчас я нахожусь в пресс-центре министерства обороны республики Арцах в поисках журналистского материала. И я простужен, как последний блямизерабль. Совсем не кстати – война на дворе. Как всегда, у пресс-центра, кучкуются журналисты. Помощник пресс-секретаря Президента раздаёт лоты. Кто поедет осматривать разрушения в Мартуни? Идите к той машине. А кто в Гадрут? Поедете в Гадрут? – предложил он мне, когда я попросил куда-нибудь нас свозить. Гадрут? Не слышал такого города. А где это? – На юге-востоке, – ответил мне уже в машине водитель. Меня с товарищем и журналистом из Еревана посадили в минивэн армянских альпинистов – так, они, шутя, представились. Armenian Geographic Project – называется их организация. Я так понял, что парни волонтёрствуют. Мы скажем им потом не одно спасибо. До Гадрута добирались часа два, объезжая то слева, то справа холмы. Машина забирала то вверх, то вниз, и перед нами открывались горные красоты. Скалистые холмы покрыты зеленью, далёкие горы все в пупырышках зелёных деревьев. Растительность здесь буквально вцепляется в камни, растёт и ползёт, вширь и вверх. Если у армян такая упрямая флора, то что уж говорить о них самих. Они никуда не уйдут со своей земли. Из динамиков автомобиля играет миролюбивое «Don’t worry, be happy». Я чувствую себя не очень happy, я простужен и у меня заложило от давления уши. Моё лицо распухло, и я красный, как рак. И don’t worry тут тоже не к месту – мой телефон переведен на авиарежим, и значок самолёта в углу моего айфона напоминает мне, что в воздушном небе Арцаха работают азербайджанские дроны-камикадзе. Мы двигаемся, соблюдая рекомендуемое расстояние в сто метров между машинами. Иначе дрон может идентифицировать нас, как колонну, и спикировать вниз. Вот до чего дошёл прогресс. Но небольшая температура снимает все страхи и тревоги. Едем в Гадрут. Гадрут находится на юго-востоке. Мы двигаемся в сторону Ирана. Подбираем сурового армянского военного. Он едет в Гадрут по своим военным делам. По каким – не сказал. – Теперь мы в безопасности! У нас есть оружие! – пошутил я, указывая на его автомат, когда он садится к нам на заднее сиденье. Выяснилось, что «человек с ружьём» хотя по-русски не разговаривает, но шутки понимает. Верхушки холмов окутаны дымом облаков, весь горный Арцах сегодня в облачном дыму. Поднявшись высоко, мы едем в молочном тумане. Едем, соответственно, медленно – плохая видимость. Спустившись, перед Гадрутом встречаем два грузовика армянских резервистов, уже снаряжённых. Журналисты высыпали из своих машин, подогрели солдат упаковками питьевой воды и блоками сигарет. Солдаты радостно переговариваются с ними и салютуют вверх сжатыми кулаками. Враги не пройдут! Мы победим! Гадрут расположен в ложбине двух горных холмов. В городе нам показывают попадание азербайджанского снаряда перед зданием детско-юношеского центра. В нём и в соседнем доме выбито часть окон. В центре организован сбор продуктов. Перед входом стоят мешки с картошкой, внутри холл заставлен коробками с разнообразными продуктами и упаковками воды. «Теперь всю Армению можно накормить!» – шутит наш сопровождающий. От азербайджанских военных свои «подарки». Нам показывают ещё один, прилетевший с той стороны. Подарок этот не распакованный – ракета системы залпового огня упала в огород карабахского крестьянина и, не разорвавшись, зарылась, как крот, на два метра в землю. Я фотографирую идеально круглый туннель в сырой земле. Глубоко был посажен зуб дракона, но гроздья гнева уже взошли – хозяин огорода не рад таким семенам. На машинах мы поднимаемся ещё наверх, в прилегающее к городу село, чтобы посмотреть третье место обстрела и тут... И тут мы становимся свидетелями обстрела нового. В небе что-то гулко загрохотало, забухало и на жёлтом склоне за городом взметнулись клубы дыма. «В укрытие! В укрытие!» – слышу я голоса, но продолжаю снимать. То есть мне кажется, что я снимаю. Зачарованный зрелищем, я забыл нажать кнопку «запись». Белый дым струится по дальнему склону. Что это было? «Смерч»? «Град»? Какие ещё удивительные системы разрушения придумал человеческий разум? Это «Смерч», уверяет меня мужик в камуфляжной куртке с воротником. Он сопровождал нас с момента приезда в Гадрут. Простой такой мужик – никогда бы не подумал, что он окажется мэром. Да, это был мэр Гадрута Ваган Савадян, и ему только что сообщили, что ракета попала и в его дом. Только два дня назад он отправил жену и своих детей в более безопасное место. Он несколько ошалел от такого поворота событий, и мы поехали осматривать место попадания. Ракета пробила крышу, пробила пол второго этажа и застряла в стене, выдавив наружу строительные блоки. В комнате ещё стоит запах пороха. Зияет дыра вверху, расколот шкаф, на полу камни от обвалившейся штукатурки. Детский угол с игрушками покрыт свежей пылью. Ваган эмоционален. Он справедливо выводит это событие в его жизни на государственный уровень. «Что думает Путин, что думает Лукашенко, что это такое? Почему вы бросаете вашего партнёра по ДКБ?» – обращается он к ним через журналистов. Когда ехали домой, в машине снова играло регги. Боб Марли пел «I wanna love you» – I wanna... Лично я wanna побыстрей в Степанакерт, чтобы отлежаться в гостинице и выспаться наконец – переносить простуду на ногах тяжело. По приезду узнал, что два французских журналиста в Мартуни попали под обстрел, и обоих ранено, одного из коллег – тяжело. Вот как с французами сегодня получилось. Пост скриптум. «Семь на семь страшные гектара, (А может только три на три?) Но столько Ада, столько жара Гектаров огненных внутри!» – пришёл на ум отрывок из стиха Эдуарда Лимонова, когда я вспомнил как «смерч» взорвал сегодня горизонт.